Пустота

Полковнику Никтонепишет было пусто. Ему было пусто везде. Ворона Гусля, жившая в гнезде  свитом в стародавние времена у Полковника на голове так и сказала ему в сердцах,
— Да чтоб тебе пусто было! — И ушла, громко хлопнув дверью на прощанье.

Оглянувшись( для чего ему сначала пришлось найти глаза валявшиеся со вчера в пепельнице, вставить  их, потом, поняв, что вставлены неправильно, переставить. Правда, на этот раз они и вовсе задом-наперед встали, но Полковнику уже было наплевать на что смотреть) Полковник увидел её.

Пустота  пронизывает до костей.  Холодный осенний ветер лениво волочит по тротуару одинокие жухлые листья, пропущенные нерадивым дворником. Низкое, уже по зимнему мутно-серое, солнце равнодушно смотрит, как дерутся за место в строю облака и даже не пытается навести порядок, покуривая папироску со смятым в гармошку мундштуком. Полковник хотел, было, прикрикнуть на него, но был отвлечен знакомым сопением,  раздававшимся справа.
Серый с подпалиной  на левом боку волк пристально смотрел прямо в глаза Полковника.
Полковник, не отводя взгляда, медленно опустился на скамейку и положил рядом с собой трость. Трость  новая, неудобная, но старая куда-то задевалась, а Полковнику нужно было что-то и он отыскал эту, купленную когда-то Гуслей и отвергнутую им. Волк сел в метре от Полковника и отвернувшись уставился на облака.

Они долго сидели молча наблюдая за безобразием творящимся в небе.
Солнце, так и не удосужившись навести порядок, расписалось в  журнале передачи смен и на пост заступила заспанная Луна. Она быстренько распинала совсем уж обнаглевшие от безнаказанности облака и те угомонившись побрели за горизонт, на невидимые отсюда небесные пастбища. Солнце, затушив окурок, встало,  пробурчав невнятное и  потянувшись до хруста в суставах, побрело прочь, бросив через пару шагов что-то, едва ли, смешное, через плечо. Луна, лишь, криво улыбнулась в ответ и отправилась вслед за убредшей отарой.

Волк мельком взглянув на неподвижно сидящего Полковника потихонечку завыл…

Полковник прикрыл глаза и запел, изрядно фальшивя, но четко выдерживая ритм, старый полковой марш. Волк против марша ничего не имел.

— Полковник! — Крикнула запыхавшаяся Гуся, — Слышь, я тут скумбрии принесла.  Давно ее не было, а тут снова появилась. Сейчас картошечки отварю и будем вечерять. Полковник…. Ты, чего это?

Полковник с   трудом развернул глаза наружу и посмотрел на замершую у кухонного стола Гуслю, — Я… сейчас, —  пробормотал он  подхватывая  ведро, — Я  мусор — вот … ну, ты понимаешь.

Полковник стоял у мусорного контейнера и курил папиросу со странным, длинным мундштуком, стрельнутую им у соседа из третьей квартиры выхлопывавшего старый коврик с едва различимыми от старости лебедями. Слева от Полковника раздалось знакомое сопение.
Этого пса Полковник уже видел пару раз возле мусорных контейнеров. Пес был серый, с большим рыжим, похожим на Африку, пятном на боку. Он подошел к Полковнику поближе и вопросительно посмотрел ему в глаза.

— Нет ничего, — доложил Полковник, — если бы знал, я бы прихватил…

Пес вздохнул так, как только умеют вздыхать большие, грустные собаки, и сев в метре от Полковника принялся изучать обшарпанный бок мусорного контейнер.

Полковник погасил папироску,
—  Знаешь, ты подожди — я сейчас. — И решительно пошел к дому не оборачиваясь.
Когда он вышел с куском вареной курицы, вытащенной им из холодильника под недоуменным взглядом Гусли, во дворе никого не было. Полковник постоял немного и махнув зажатой в руке куриной ногой побрел обратно.

Он уже собирался открыть дверь в парадное, когда, где-то вдали, раздался едва слышный, но все же вполне отчетливый волчий вой. Полковник обернулся. Рядом с контейнером стоял давешний пёс. Псу было явно не по себе, но он никуда не уходил. Полковник молча распахнул дверь и держал ее открытой пока не прошел пес, и сам вошел следом.

Как  он будет объяснят Гусле появление нового жильца,  полковник не думал.