Праздник

Полковнику Никтонепишет было чертовски легко. Он высох до звенящего состояния сидя на скамеечке в парке, пока ворона Гусля ходила по магазинам в поисках все время ускользающей от нее очень важной покупки. Полковник сразу понял, что спрашивать Гуслю, что это за покупка не стоит и сидел в парке уже второй час кряду. А может и третий, кто же их будет считать? Дерево, милостиво прикрывавшее  его по началу от солнце,  давно уже ушло по своим делам и полковник сох просто так, не замечая ничего вокруг.

Свежий ветерок прибыл слишком поздно.  И когда, отдышавшись и утерев пот со лба, ветерок осторожно подул  на Полковника, тот с тихим шелестом взлетел над скамьей и, закувыркавшись, полетел сухим листом над дорожкой посыпанной песком к старому высохшему фонтану, коротавшему свой век на заброшенной всеми аллее городского парка.

Груженная сумками  Гусля подошла к фонтану и сказала: «Смотри, Полковник, какие туфли я… Полковник, вылазь уже!»
Полковник приклеившийся к стенке фонтана не отвечал.  Гусля бросила туфли и сумки и кинулась к нему, — «Полковник! Что с тобой?»

—  Сухо, — Проворчал полковник, — воды….

Гусля оглядевшись схватила новую туфлю, и наполнив ее из питьевого фонтанчика стоявшего дальше по аллее, поднесла к полковничьим губам. Полковник поморщился,

—  Это же не шампанское,  чтобы из туфли….

—  Пей давай! — прикрикнула Гусля, и полковник выпив, слегка ожил.

— Слушай,  — сказал он, прислушавшись к похрустыванию внутри,  — а сколько лет прошло, с того раза, что я из твоей туфли пил?

— Много, — деловито сказала Гусля, — Ну, давай, вставай —  нас же ждут. Вот, подарков купила  всем. Ну пойдем уже, Полковник,  стол давно накрыт, а ты здесь телипаешься. Не ты,  давно бы уже праздновали!

Полковник встал и опершись на плечо Гусли пошел, прихрамывая и шелестя  всем организмом.

—  Слушай, а может ну их всех  к дьяволу, а?  Давай не пойдем? — Бубнил он по дороге, —   Шампанского мы можем и вдвоем выпить.  А подарки мы им с вестовым пошлем, или с денщиком — если отыщем каналью.

Совсем оживший полковник и ворона Гусля, свившая в стародавние времена у него на голове гнездо,  сидели у окна в пустом, прохладном кафе, пили капучино с  пирожными и хихикали, вспоминая, как когда-то давно, точно так же они сидели в кафе в совсем другом городе, да и страна тоже была совсем другая.  Гусля смеялась шуткам юного Полковника, а тот  мысленно пересчитывал наличность —  хватит ли ему заплатить?  И как он не старался —  выходило, что не хватает. Пусть и совсем немного, но не хватает.  Не говоря уж о чаевых. И Полковник нервно теребил часы на руке — подарок на выпускной, прикидывая, возьмет ли их официант в залог, и как это сделать незаметней от Гусли.  И как Гусля, пнув его острой туфлей, передала под столом деньги, и как Полковник небрежно бросил разочарованному халдею — Сдачи не надо!

Выйдя из кафе Гусля сказала, — Поехали, Полковник, нас уже заждались. Не будем им портить праздник, наш то и так всегда с нами.

И неожиданно чмокнув полковника в нос, засмеялась смехом, который Полковник уже так давно  не слышал.

—  А, поехали!