Шуферсал, такое дело, таракана презирает, но Халерос наш отважный на него кладет с пробором. Есть у нашего бродяги сила истова в карманах. Ходит бродит наш Халерос, в бубен бьет кому попало, Серапионову  отродью в харю бьет, куда еще же?  Дышит свежим кисловроде, и кабзоном свежим дышит, весь в пропорциях отличных славен вздох его последний, от Пеже отрыжки знатный, на фонарь его — собаку!   Из карманов лезет сила, тараканово подворье, пыхнет дымом сигаретным, партогазом и казбеком,  глаз ловцам сейчас раздолье, синекдохам безарбузным, диким ангелам подробным, телеграфам и аптекам. Ходит бродит наш Халерос в шуферсалевых подвалах. Ай, вскричал  инспектор бравый, оййй! вторил ему  сантехник, расплодились тараканы, в наших  головах печальных, в тихих, плесневелых мыслях сто тридцатого разлива… И тотчас Казе Халерос нафигачил дихлофосу вдоль дороги длинной к скраму, на собрание похожей.  И немного на дорожку, снифферу на разговенье. Слава, слава таракану, ну и нам, конечно, слава. Или Кергуду в засаде, или просто  — до свиданье.