Унькин сидел на крыльце и ломал гвозди. У его ног валялось множество их половинок. Он не глядя доставал очередной гвоздь и ломал его. Повертев половинки в руках, ронял их и снова тянулся к старому фанерному ящику, с угрюмо дожидавшимися своей участи железным терпильцам, лоснящимися от солидола.
Дворовый трактор Тэшка следил за происходящим из безопасного, по его мнению, места — спрятавшись за свою будку. Что происходило с Унькиным, он не понимал, но инстинктивно попугивался. Не так, конечно, как дойный экскаватор, забившийся в своей стайке в самый дальний угол. Бедолага дрожал так, что в маленьком окошке позвякивало пыльное стекло.
«Как не вовремя заснул Паровой молот, — думал Тэшка, — он мудрый, он точно знает что делать».
Антикварный Паровой Молот мирно спал в полурассохшейся кадушке в окружении… Не было у него окружения на это раз, вот он и провалился в такой глубокий сон, что Ядерный Гриб уже и беспокоиться начал. Молодая поросль Унькиных когда еще отправилась на вольные хлеба, а новых отчего-то все не было и не было.
Тэшка, оставшийся на хозяйстве один, отчаянно трусил. Не считать же хоть на что-либо годным стального Лиса, единственная забота которого была получать обновления из непонятных источников и применять их к себе. Тэшка подозревал, что обновления Лису нужны были исключительно для того, чтобы еще лучше принимать обновления. Зачем это могло ему понадобиться, в принципе необновляемый Тэшка понять не мог, как ни пытался, да так и махнул на Лиса — под ногами не путается, и то ладно. А в случае чего можно и отодвинуть. Главное, чтобы Лисовы антенны не потеряли сигнал. Вот тогда у Лиса портился характер, и он начинал приставать со своим нытьем по поводу починки сети ко всем подряд, сыпля непонятными терминами как шелухой от микросхем.
— Эй, Унькин! — крикнул Тэшка, от отчаяния зажмурив фары, — а когда…?
И замолк, предчувствуя, что сейчас произойдет нечто совсем ужасное. Паровой молот пошевелился в своей кадке. «Так он не спит, подлец! — понял Тэшка, — он просто струсил, как и… Как и все, и ждет, когда….»
— Унькин, а Унькин, — вылез Тэшка из своего убежища и покатившись к Унькину, потерся о его ногу, громко урча дизелем: «Мол, очнись, Унькин! Мы без тебя…».
Унькин почесал у Тэшки за кабиной и переломил очередной гвоздь.
— Ты это, — не выдержав, «проснулся» Молот, — не переживай, а? Новая поросль будет, а сейчас я хоть немного от наглых юнцов отдохну, совсем они меня, старика, заездили.
— И то правда, — подал голос Ядерный Гриб, не высовываясь, впрочем, из своей банки — Всем нам отдохнуть надо.
Унькин встал, стряхнув с колен крошки и отодвинув ногой валявшегося кверху траками Тэшку, и пошел за дом, к доменной печи.
— Пристройку починить надо, — бросил он на ходу через плечо, — экскаватору уже тесно становится.
И добавил, обращаясь к несущемуся за ним вприпрыжку Тэшке:
— Да мне еще один обещали, на размножение.
— Ура!!! — завопил Тэшка и, развернувшись юзом, понесся обратно, — у нас маленькие экскаваторики будут!
— Ну, надеюсь, с ними не столько хлопот будет, как с юной порослью, — проворчал антикварный паровой молот, прикидывая в уме, какие изменения ему надо внести в воспитательные программы.
— Хоть так, — гриб полыхнул, успокаиваясь сиреневыми молниями, — но лучше бы он о новых Унькиных позаботился, в семнадцатом измерении их сильный недостаток ощущается. Как бы оно не схлопнулось ненароком…
А Дойный Экскаватор, позвякивая от избытка чувств неисправной передачей, готовил приветственную речь. Ему нужно было много что сказать, вот только он не знал что.
Добавить комментарий